…С другой стороны, невозможно относиться к фамилии, как к табличке, которая повешена на человека судьбой неслучайно и обозначает что-то осмысленное. Можно подумать, на свете нет двух Петровых или Кузнецовых, похожих друг на друга, как капля воды на гиппопотама.
Одно время я даже коллекционировал особенно впечатляющие или забавные случаи однофамильства – из истории и из литературы.
Например, вырезал себе самое начало либретто оперы «Турандот». Поет хор, зовет палача с интересным именем:
В жизни бывает не менее причудливо.
Как мы помним по «Тарасу Бульбе», Николай Васильевич Гоголь был обычным для девятнадцатого столетия юдофобом - не особенно злокачественным, но вполне явным. Однако другой известный украинский Гоголь оказался единоплеменником хитрого Янкеля. Правда, это был человек совсем иного сорта.
Прапорщик Иосиф Гоголь, герой Первой мировой войны, создал и возглавил Всероссийский союз евреев-воинов. Во время революционных беспорядков 1917 года он организовал на Украине отряды гражданской самообороны для противодействия погромщикам. Погиб в январе 1918 года во время нападения так называемых «вольных казаков» (в общем, тех же погромщиков) на киевскую штаб-квартиру Союза.
Еще разительнее контраст между двумя другими однофамильцами. Первого звали Адольфом, второго Семеном Константиновичем. Фамилия одинаковая: Гитлер.
Красноармеец Семен Гитлер, 1922 года рождения, плохо относился к своему однофамильцу и стрелял в людей, имевших обыкновение кричать «Хайль Гитлер!», из станкового пулемета.
А на следующей фотографии вы видите артиста МХАТа по фамилии Ленин. Корректнее было бы назвать его не однофамильцем, а однопсевдонимцем.
Михаил Францевич взял красивый псевдоним, когда о другом Ленине никто еще и не слыхивал. Отказываться от имени, под которым тебя знает и любит публика, потом было уже поздно.
И напоследок – печальная история.
Это Александр (правда, Иванович) Пушкин (1907 – 1970).
Он был выдающимся балетным преподавателем, учителем Нуриева и Барышникова.
Шел по ленинградской улице. Стало плохо с сердцем. Упал. Как известно, у нас к людям, валяющимся на тротуаре, подходят не всегда. Думают: пьяный. Пускай полежит, проспится. (Скажу в оправдание соотечественников: я всегда подхожу к таким, заглядываю в лицо, иногда щупаю пульс – и не было случая, чтобы это оказался непьяный. Меня неоднократно посылали в известном направлении, а пару раз я чуть не получил по очкастой физиономии).
К Александру Ивановичу, представьте себе, подошли. Решили проверить: вдруг трезвый? Спросили: тебя как звать-то? Он из последних сил прошептал: Александр Пушкин. «А-а, ну лежи, отдыхай», - успокоился сердобольный прохожий да пошел себе дальше. И Александр Пушкин умер.
Нет, вы как хотите, но все-таки фамилия – это судьба.